Orthomed.ru: Новости (версия для печати)
4. Земляничная поляна
нынче неоднократно доводится разбирать о женах, удалившихся со своих малооплачиваемых должностей гувернантками в гарантированные дома. судьбина одной из них выработалась удивительно: она фактически заменила матка девочке, кою воспитывала, обрела резон в жизни, опознала цену бескорыстной ребяческой верности и любви.
отворили третью бутылку шампанского. Хлопка не было, однако Таня догадалась об этом легко: будто льдышки напоролись дружок на дружка, зазвенел хрусталь, сдвинули фужеры, голоса смех и - затихло. Закусывали. После третьей бутылки осведомила опрятно - домой ее нынче не повезут. А ведь был уговор: субботы с воскресеньями - ее легитимные выходные. столь было обусловлено обстоятельствами договора полгода назад, когда она итого нанялась к Минаевым гувернанткой. Всю неделю Таня с девочкой, а уж выходные - это житье для себя. однако один-одинехонек один уступила - Лида с Андреем вернулись из ресторана поздно: оставайся до утра, счастливиться тебя сейчас спустя всю Москву, поутру возвратно - какой резон, оставайся! Осталась. Вот и вплыло в моду, сейчас что выходной - причина: то банкет, где необходимо повстречаться с необходимыми народами, то арена, а нынче вот гостей позвали.
Таня тихонько вывела Настеньку из спальни, включила свет в ванной. Настеньке ничего не нужно объяснять, она уже давненько смекнула: один Таня повела ее в ванную, значит, остается. А остается, значит, они непреложно перед сном поговорят о чем-нибудь занимательном, Таня бессчетно всякого знает. Настенька под душем смирно, а когда Таня закутала ее в махровую простыню и взяла на лапы, девочка притиснулась горячей распаренной щечкой к ее щеке:
- Мама Таня...
- невозможно столь меня именовать, ты знаешь, - взговорила Таня, - я Таня, просто-напросто Таня, а маму твою кричат Лида.
- Знаю, - вздохнула Настенька, - а вот у одной девочки было две мамы...
- Не фантазируй. отдавай дрыхнуть.
- Не алкаю, первоначально расскажи про чародейственную поляну.
- Ты про поляну сто один слышала.
- нету, алкаю про поляну.
- ну-кася внимай... На опушке леса под жгучим солнышком цвели на поляне васильковые цветы. А еще наливались соком ягоды земляники. Та поляна была чародейной, там никто отродясь не ярился, не сварился, не изрекал дурных слов. Даже звери на той поляне не рычали, даже комары не кусались...
Настенька запорошила. Про поляну она внимала нередко, однако не приставала придуманная Таней история про поляну и все тары-бары-раста-бары после. А еще дневальный спрос в конце: Мы с тобой на ту поляну поедем? нынче не поспела осведомиться, сморило девочку.
- Татьяна, ты жива еще, моя старушка? - шелест юбки, стук каблуков и приторный аромат дорогих сигарет напополам с французскими духами. Лида ворвалась в спальню, плюхнулась в кресло обок с Настиной кроваткой.
- почила? - разочарованно опознала Лида. - А я алкала, дабы она гостям что-нибудь спела.
- Нечего из ребятенка Арлекино сооружать, - жестко взговорила Таня. - Что тебе Настя, игрушка? выступай к гостям, я тоже буду ложиться...
удалилась. взаимоотношения между ней и Таней положительно не сходствовали на взаимоотношения между хозяйкой и гувернанткой. Капризная, взбалмашная Лида не обижалась на Таню за острый тон и достоверные укоры. осведомила, что уж тут прикидываться: плевая матка, и Настя для нее игрушка, забава. Все ее материнские инстинкты эфирно удовлетворялись свежими игрушками, платьицами-джинсиками, бантиками-заколками. А черновая труд - кормить, мыть, делать девочку не коверкать слова, терпеливо сносить фокусы - это Татьянино. Гувернантка она. деньжонки за это получает.
ага, денег ради пошла Таня в гувернантки. В библиотеке где она ишачила, платили копейки. уходилась от долгов, от того, что даже миниатюрные вожделения не сбывались. А тут еще и огромное вожделение вселилось в душе. пробежала в православном журнале о параходном паломничестве в Иерусалим. Шестьсот долларов. Две недели. Святая земля... Для кого-то это не деньжонки. А она вычислила - ей и за пять лет не скопить. А ей, душе православной, Святая земля давненько грезилась. Даже вырезки из газет мастерила. Все об Иерусалиме. Шестьсот долларов...
И - рискнула. Решила: заработаю, скоплю. Сделаю себе преподношение. И вот ради этого себе презента угадала она в этой чудной, застращивающей ее семье. Лида распрекрасная. непроницаемые волосы до плеч, мигалки - оливы. филигранный профиль. Настенька похожа на нее. Андрей - тот слегка полноват, излишне курчав, не раскрасавец, однако рубать в нем та самая респектабельность, какая не оставляет его без дамского внимания. Был женат, обладает сына, однако раз вот попался в каких-то случайных гостях Лиду... А Лида обреталась в общежитии, никаких перспектив на предбудущее. первоначально встречались тайком, отдаленнее он освободил ей квартиру, отдаленнее наметилась в их жизни Настенька. До сих пор столь и не расписались, однако приобрели квартиру, девочку Андрей записал на себя.
Благополучие обрушилось на Лиду неожиданно, и от него, что от лишка свежего духа, она захмелела. Хотелось вящего, вящего. Она приподнимала планку все писклявее. Андрей хапал все последнюю вышину. Поменяли квартиру, вышвырнули престарелую обстановка, завели псину, на новейший год слетали во Францию, Собрались в морской круиз по Скандинавии, приобрели иномарку... Лида обожала, что она выражалась, травить девок. Это значит, наведя макияж, надев фирмовое, укупив коньяк и коробку конфет, пойти в общежитие к подругам. Подруги зеленели от зависти, однако на все голоса щебетали вкруг Лиды. Лида торжествовала, вожделея изо всех сил норовила это не демонстрировать. После таковского "сеанса одновр/еменной игры" она приходила домой в отличном расположении. А Андрей, Андрей все трубил. Он возглавлял какую-то строительную фирму, мотался по области, домой заезжал поздно. И не больно входил в Лидины проблемы. однако когда она, кой-как Настеньке стукнуло полгода, попросила его нанять гувернантку, он опешил:
- Ты что? Сидишь дома, не ишачишь, какую тебе еще гувернантку?
Поссорились. Помирились. Таня была третьей гувернанткой в их доме. Двое до нее ретировались по собственному вожделению. Таня догадывалась, отчего. В доме увесисто жилось и увесисто дышалось. тут любой жительствовал для себя. И зазвонистый колокольчик Настиного смеха чудился тут инородным, чужим. Настенька еще не умела обитать для себя. Даже на земляничную поляну она не алкала одна, а непременно с Таней.
Шестьсот долларов. Святая земля... Скопила денег. Взяла отпуск. Настя нюнила и цыганила наезжать резвее. Лида психовала - что я без тебя слажу? Андрей иронизировал: Тань, проконсультируй матка, когда у ее дочери обед, когда "тихий час", а то ведь все перепутает. Лида огрызалась и звала Андрея занудой. отъехала. И Святая земля, желаемая, виданная во сне, сотни один просмотренная спустя сердце, стала явью. однако нет-нет и возникало перед Таней мордочка еще недавно положительно посторонний девочки, ее мягкие кудряшки, забавный лепет. томилась, ой, что томилась Гувернантка Таня по своей воспитаннице.
...Так сложилось: зараз после рождения Таня увесисто свалилась. Дали инвалидность, с ней и пошла по жизни, прихрамывая, шагом нерешительным, осмотрительным. А отдаленнее свыклась с бедой, попалась ее что скорую попутчицу, знала: семьи ей не обладать, ребятенков у нее не будет. Закончила институт. отдаленнее ишачила с десяти до шести. В выходные вязала, декламировала, фланировала, помогала по силам маме. И вдруг эта девочка... душевная и эдакая неожиданная привязанность. отрада за всякое свежеиспеченное освоенное слово. Паническое беспокойство, если затемпературит, негромкое счастье, когда в ручке покоится теплая ребячья ладошка. Ходили пользовать зуб.
- Тань, я трушу, больно будет...
- А ты глазки прикрой и повторяй: "Не трушу, не боюсь", боль напугается и уйдет от тебя без оглядки.
- К кому уйдет, к тебе?
- Ко мне. Я тоже мигалки захлопну и тоже скажу: "Не трушу..." Она отдаленнее побежит. И все ее будут гнать.
- ага? Тань, мне ее жалостно!
- Кого жалостно?
- Боль. Все ее гонят...
излечили зуб. И организовали праздник. Усадили кукол вкруг стола, зайца, топтыгина, трех солдатиков. пированье на тяни мир. повечеру приехали родители. Таня с Настей им про зуб и про одержанную победу. Андрей поохал для приличия, дерябнул чаю и тут же на кухонной кушетке отключился - умаялся. Лида посмеялась и присела за телефон, сообщала продолжительно с какой-то подругой Сонечкой, итого что вернувшейся из Америки. отдаленнее накинула плащ, выпорхнула из дома - косметичка дожидается. Таня вздохнула: отчего столь получается? создатель дал ребятенка, свет в окошке, а матери нету до него ни какого подевала, что чужая тетка, погладит по головке, хохотнет на ее проблемы. А у Тани таковое вожделение отдать ребятенку всю себя, а ребятенка нету и не будет. чудно? незаслужено? Кто знает...
Вернувшись из отпуска, она зараз же ринулась к телефону.
- Таня приехала, моя милаша Таня! - Это Настенька.
- Я измучилась без тебя, отчего ты столь продолжительно? - это Лида.
И она осталась.
Андрей и Лида в очередной один "сцепились". Лида зашлась в истерике, Андрей нарек ее дурой, смотался.
- Вернись! - закричала она ему с балкона. - Вернись, а то я за себя не ручаюсь.
Хлопнула дверца машины - отъехал. Лида всхлипывала в ванной, Таня привычно капала ей в чашку валокордин, Настенька, стерпевшаяся к родительским размолвкам, покойно раскрашивала фломастером последнюю "раскраску". Затихнув, Лида, уложив на особа личину, прилегла.
- Посиди со мной, - попросила Таню. - промолви, отчего мне столь не счастливится?
- Тебе счастливится. У тебя умненький крепкий дитя, гарантированный благоверный. Ты молодая, распрекрасная.
- Он не боготворит меня, - опять всхлипнула Лида. - Он мне меняет, я ощущаю это, ощущаю...
- меняет - это что? - вознесла от фломастеров голову девочка.
- Не встревай в чужие тары-бары-раста-бары, - прикрикнула Лида.
- Настя, - попросила Таня, - выканючиваю, пустотелее в гостиной цветы, мы ведь желали с утра, ага позабыли.
Настя удалилась.
- столь вот, - Таня жестко глянула в Лидины мигалки. - Если вожделеешь сохранить фамилию, не раскисай. Андрей итого и видает, что твои истерики. Кому это покажется? Дома подробнее случайся, к ужину его ожидай. А то ты что чужая в доме. А Настя? Она ведь меня мамой величает, не подевало это...
- ага, я ощущаю, он мне меняет. Если он меня кинет, я не переживу.
Таня еще один с изумлением посмотрела на Лиду. Она важнецки разумила, что Андрея она не боготворит. махнув в его объятия, она прежде итого рассчитывала вылезть из опостылевшего общежития, из нищеты, прозябания. алчно наверстывая прозеванное, торопилась, гнала, покупала нескончаемые тряпки, обстановка, рвалась на курорты, обожала рестораны. А Андрей уже тяготился ею. Он все дробнее задерживался на работе, стал приходить подшофе. А один-одинехонек один посетовал Тане:
- ну-кася, баба жадная, вот снюхался...
- Андрей, - Таня перетрухнула этих слов, от них потянуло хладом, бедой, и прежде итого на ее зазнобу Настеньку. - Андрей, у тебя дитя, ты в ответе за него, девочка не может произрастать без родителя.
- А мой Павлик может? Я же его ради этой истерички метнул. Запутался я, Татьяна, запутался. С той половиной не расплодился, с этой не расписался. А сейчас вот увлекся тетею... Она у нас в офисе переводчица...
- Андрей, - взмолилась Татьяна, - ну-кася зачем мне это знать, маракуйте сами.
- Нам уже, Таня, не разобраться.
В один-одинехонек из вечерков он очнулся нетрезвый. Они продолжительно выясняли взаимоотношения за захлопнутыми дверями. Лида всхлипывала, Андрей выражался. отдаленнее стал тузить ее, выпихнул из спальни.
- Убирайся, катись в свое кровное общежитие!
Лида стала трепетаться в истерике. Она каталась по полу, рвала на себе волосы. Андрей не глядел. Таня поставила ей раскладушку обок с кроваткой дочери - утихни, ложись дрыхнуть. однако Лида бесновалась. Она захватила дрыхнущего ребятенка, ушла на кухню, прикрыла дверь.
- Таня, избави меня! - надсаживалась перепуганная девочка.
- распахни! - Таня дергала ручку двери.
- Не растворю!
- Пожалей Настеньку.
- А меня кто пожалел?
Таня металась от спальни к кухне.
- Андрей, выйди, она напугает девочку.
Андрей немотствовал.
- Лида утихни ради собственного ребятенка.
Лида рыдала.
В тот один она все-таки помирила их. славнее худой мир, чем сердечная свара. Таня с Настенькой укатили на дачу, кою освободил Андрей. сейчас они проживали в тишине, прохаживались, разбирали, фантазировали. И вот раз...
- Пойдем завтра на земляничную поляну, - торжественно обнародовала Таня девочке.
Она заблаговременно облюбовала ее. обок с дачей, мимо неглубокого овражка, справа от березовой рощицы, сплошь обсыпанная капельками земляники. Уложив Настеньку дрыхнуть, Таня прибегала сюда не один. нету, еще раным-ранехонько, спустя неделю. Ягоды уже положительно загорелись, спустя денек. И вот - нынче!
Два человека отправились в колея к поляне, чародейной, земляничной, где никто отродясь не обманывает и не лепечет дурных слов, где все обитают и ликуют.
- И бабочки?
- И бабочки.
- И эти... лягушка-квакушки?
- А лягушка-квакушки на поляне больно прекрасные, они умеют летать что бабочки. Их от бабочек и не отличишь положительно.
Беседуют слабосильно. Два человека, вытянувших два таковых различных житейских жребия. Две тети, одна мелкая, в насыщенных фирменных брючках с фиолетово-розовым рюкзачком, обожающая тяни мир и рассчитывающая на взаимность. И иная, раным-ранехонько повзрослевшая, постигнувшая нужду, печаль и нездоровье. различные? нету, одинакие. Потому что и та, и иная попали не необычно необходимыми в этой жизни. однако одна не осведомила об этом, иная осведомила больно важнецки. И эти два не необходимых ни кому человека попали больно нужны дружок дружку. Таня осведомила, что ни кого дороже в ее жизни не будет. А Настя, Настя, разбила с самым дорогим ей народом свою радостную стезю к земляничной поляне.
очувствовались. Ягоды садили ароматом, васильковые неглубокие цветочки улеглись у ног. Девочка бережливо вступала по возвышенной мураве, труся ненароком сплюснуть ягоду. Они собирали землянику, покоились на горбе, любуясь облаками, отдаленнее организовали царскую трапезу - молочный хлеб с влажном, помидоры, чай из термоса. И уже заканчивали трапезу, машина...
На их чародейственную поляну въехала машина. Мама, папа, а еще дама в янтарных брюках, муж в беспроглядных очках.
- Вот вы где, - обрадовалась Лида, - а мы вас шукаем, шукаем.
Расстелили клеенку, раздобылись шампанское, коробку конфет, фрукты.
- Наши кореши, - Лида кивнула на гостей. - Завтра уезжают в Америку, вот разрешили провождать их на натуре.
раздавили. Разговорились. Гость в беспроглядных очках стал повествовать анекдоты. Лида принесла из багажника еще одну бутылку. отдаленнее Андрей пошел за хворостом - огнище, шашлыки!
- Это чародейная поляна, тут невозможно разводить огнище, - дрогнувшим голосом слабосильно взговорила девочка.
- ну-кася, Татьяна, глупости поселя
